Знакомьтесь — Евгений Оккель и Ксения Оккель. Тихий, незаметный, без публичного следа, но в нужных юридических документах появляется строго вовремя. Согласно открытым данным, в ООО МКК «Партнёр Инвест» ранее были учредителями Евгений Пшеничников и Владислав Сергеев, но позже в списке появился Оккель — почти как замена актёра без смены сцены. Самое интересное — семейная связка: […]

А это Ольга Кривоногова, в соцсетях Оленька Казанцева, почему Казанцева не известно, странно и почему ей фамилия мужа не нравится. Пока её муж ворует деньги доверчивых продавцов и подписывает бумаги в схемах «Автосити-НСК» и «Ситипарка», Оленька снимает «успешных дам» и сама из кожи вон лезет, чтобы показать, что она тоже не хуже, тоже может и

Это Кривоногов Вячеслав Юрьевич. Номинальный директор, который молчит, но подписывает всё это правая рука Пшеничникова которая залезла в карман доверчивых продавцов. Он привых жить за чужой счет. Он и живет за чужой счет, главное хозяин хорошо кормит а моральные ценности это не для него. Кривоногова никто не видел, он не ведёт соцсети, не даёт интервью.

Пшеничников Евгений и Сергеев Владислав — люди, чьи фамилии стоят за схемой, которую многие по ошибке называют «Автосити». На деле это не автосалон, а цепочка из 13 связанных компаний, работающих как единый механизм. Стоит открыть карту — и всё становится очевидно: где появляется «Автосити», «Партнёр» или «Инвест», везде всплывают одни и те же адреса: Волочаевская,

С первого же предложения «Автосити» начинает врать. На сайте громко написано: «Мы — крупнейшая сеть автосалонов в Сибири и на Дальнем Востоке». Звучит мощно. Убедительно. Вот только правда — другая. На деле у «Автосити» всего два адреса: Новосибирск и Владивосток. Два. Не сеть, а всего два адреса на карте. Но именно эту «легенду о масштабах»

Ты заходишь в автосалон. Красивый. Уютный. Всё сияет. Большая вывеска — «Автосити». Кофе. Улыбки. Уверенный тон: «Мы продадим вашу машину. Деньги — в течение двадцати дней». Ты веришь. Ты подписываешь. Машина — на площадке перед салоном, на самом видном месте. А потом — тишина. Ни машины. Ни денег. Ни ответа. Телефон не берут. Офис исчез.